"Тяжка мне разлука с Н.К. Порой лютая тоска щемит сердце. Утешение нахожу лишь в сознании, что ему была дарована лучшая доля – закончить свою светлую деятельность прекрасным разрешительным аккордом, среди безумия мира еще раз провозгласить Знамя Мира. Наша любимая Индия приняла его Знамя и трогательно и мощно отозвалась на его уход. Не было города, газеты или журнала, где бы ни была отмечена незаменимая утрата для мира великого творца чудесных образов, гиганта мысли и замечательного деятеля на поле Культуры. Многими было отмечено богатство оставленного им духовного наследства и насущность для каждого сознательного человека принять и следовать его высоким Заветам. Сам он был примером несения подвига просвещения в жизни. Он был истинным наставником и другом человечества. Никто не уходил от него отягощенным, наоборот, он умел облегчить ношу каждого, направив его знание в правильном направлении и утвердив на путь мужественно осознанного труда на общее благо....
Сердце не выдержало не только отравы болезни, но и кровавой атмосферы, порожденной обезумевшим человечеством. Дух его томился, видя разложение во всем мире, так же тяжело переживал он и нарастающую русофобию в Америке, ибо знал, к чему приведет насаждение такой ненависти. Истинно, сердце его не выдержало последних напряжений и тоски за угнетение всего культурного, единственного оплота гибнущего мира.
Самая нежная, самая лучшая забота и любовь окружали его. День и ночь мы все дежурили при нем. При нем был постоянный фельдшер, русский из Туркестана, работавший с лучшими врачами. Также каждый день посещал его опытный хирург, бывший старший врач в одной из больших больниц Лагора. Все было оборудовано как можно удобнее и приятнее для него. Но ничто не могло изменить решения Свыше. За неделю до ухода он имел видение Преподобного Сергия, который сказал: «Родные, зачем вам мучиться здесь, пойдемте со Мною, ко Мне – теперь же». И он ушел на этот зов тихо во сне, в три часа утра 13 декабря и в день новолуния.
Трое суток он оставался лежать в своей постели, мы не могли расстаться с ним. Он лежал под любимым образом Преподобного Сергия и сам казался истинным отображением этого Светоча. Тело его было предано огню на горной площадке с широким видом на три снежных гряды. На месте сожжения был водружен красивый осколок скалы и сделана надпись на индустани под знаком Знамени Мира. Место это будет охранено и станет центром паломничества для многочисленных почитателей. Никогда раньше я не видала сожжения, но должна признать, что зрелище было грандиозное и прекрасное. Когда костер подожгли с четырех сторон, пламя, подобно огненным крыльям, охватило его и устремилось ввысь, в безоблачную синеву. И день выдался необыкновенно прекрасным и парадным, все горы за ночь покрылись свежим снегом и сверкали кристальной чистотой. Ни малейшего дуновения ветра, ни малейшего дыма или угара, все было кончено в два с половиной часа, тогда как обычно сожжение берет не менее пяти и даже шести часов. Народ вынес свое заключение – «Ушедший был, истинно, великим Риши и Дэвом, и потому огонь сразу охватил его и унес с собою. Он будет хранить долину». На второй день мы собрали пепел, часть оставили на месте сожжения, а другую взяли с собою... Жутко было вернуться в опустевший дом. Тяжко видеть оставленную им работу. За его болезнь мы еще больше полюбили его за его необыкновенное терпение и кротость...."
В память о Н.К. Рерихе публикуем его актуальную и ныне статью.
НЕ ЗАМАЙ!
В нашей изварской библиотеке была серия стареньких книжечек о том, как стала быть Земля Русская. От самых ранних лет, от начала грамоты полюбились эти рассказы. В них были затронуты интересные, трогательные темы. Про Святослава, про Изгоя Ростислава, про королевну Ингегерду, про Кукейнос — последний русский оплот против ливонских рыцарей. Было и про Ледовое Побоище, и про Ольгу с древлянами, и про Ярослава, и про Бориса и Глеба, про Святополка окаянного. Конечно, была и битва при Калке и пересказ «Слова о Полку Игореве», была и Куликовская битва, и Напутствие Сергия — Пересвет и Ослабя. Были и Минин с Пожарским, были и Петр, и Суворов, и Кутузов... Повести были собраны занимательно, но с верным изложением исторической правды. На обложке был русский богатырь, топором отбивающийся от целого кольца врагов. Все это запомнилось, и хотелось сказать, смотря на эту картину: «Не замай!».
Впоследствии, изучая летописи русские и знакомясь с древней литературой, которая вовсе не так мала, как иногда хотели злоумышленно представить, приходилось лишь уже более сознательно повторить тот же окрик — «Не замай!». Пройдя историю русскую до самых последних времен, можно было лишь еще более утвердиться в этом грозном предупреждении. Оно звучало особенно наряду с трогательными русскими желаниями помогать многим странам самоотверженно. И теперь то же самое утверждение встает ярко.
Сколько новых, незаслуженных оскорблений вынес народ русский! Даже самые, казалось бы, понятные и законные его действия зло толковались. То, что в отношении других стран деликатно умалчивалось, то вызывало яростные нападки иноземного печатного слова. При этом потрясающе было видеть неслыханное вранье, которое никогда не было опровергнуто. Малейшая кажущаяся неудача русская вызывала злобное гоготание и поток лжи, не считаясь с правдоподобием. Все это остается во внутренних архивах.
Останется также и то, что победы русские были исключены на Западе из исторических начертаний. А если уже невозможно было не упомянуть об удачах, о строительстве русского народа, то это делалось шепотом в самых пониженных выражениях. И об этом остались нестираемые памятки... Для иноземных катастроф находились в международной печати самые выспренние восклицания. Понесенные удары провозглашались победами, и преувеличению не было границ. Обо всем этом тоже остались печатные листы — бумага все терпит, а сознание людское все принимает, что отвечает его внутреннему желанию.
Но не помогло обидчикам русского народа все это кусательство. Всякий, кто ополчится на народ русский, почувствует это на хребте своем. Не угроза, но сказала так тысячелетняя история народов. Отскакивали разные вредители и поработители, а народ русский в своей целине необозримой выоривал новые сокровища. Так положено. История хранит доказательства высшей справедливости, которая много раз уже грозно сказала — «Не замай!»
Об этом можно бы написать поучительное историческое исследование. Будет в нем сказано о том, как народ русский не только умел претерпеть, но и знал, как строить и слагать в больших трудах славное будущее своей великой родины. Ох, хотели бы стереть с лица Земли пятую часть Света! Искажаются гримасами враждебные личины, слыша сведения о достижениях русских. Судьба неуклонно слагает великий путь народов русских необъятностей — не замай!
«Сильна ли Русь?
Война и мор,
И бунт, и внешних бурь напор,
Ее, беснуясь, потрясали
Смотрите ж: все стоит она».
(Пушкин)
Н.К. Рерих. 10 Июня 1940 г. Гималаи ,"Из литературного наследия"