Подробности

 

В продолжение ответов Л. М. Гиндилиса на вопросы, заданные в письме от имени группы последователей Живой Этики, публикуем его ответы на очередные вопросы, заданные той же группой. Сперва – комментарии и вопросы к ответам на предыдущее письмо (авторское написание сохранено).

1. О правопреемстве. В 1993 году Министерство юстиции аннулировало запись о правопреемстве в Уставе МЦР, сославшись на то, что неправомочно его устанавливать. Но далее, в этом же документе написано: «Имеющиеся в Министерстве юстиции учредительные документы по регистрации МЦР подтверждают факт создания указанного Центра на основе Советского фонда Рерихов путем преобразования последнего по инициативе дарителя С.Н. Рериха в МЦР, что является определяющим при установлении правопреемства». Разве это не основание? И как оно могло потерять силу, если есть соответствующие документы?

И по дополнению к основному завещанию индийская сторона уже в настоящее время не видит никаких неточностей.

2. Если члены Оргкомитета сочли последнее судебное решение несправедливым, так разве не нужно было бороться? Есть Конституционный суд, Международные суды.

3. По поводу неотвратимости, о которой Вы пишете. Она допущена нами, всеми последователями Живой Этики, несмотря на статус каждого из нас. Силы Высшие дали нашей стране терафим Братства (Наследие), но охранять то его должны были мы! Очень хорошо это понимала Л.В. Шапошникова. Недаром тема ее последней в жизни пресс-конференции была: «Разрушение Музея есть разрушение страны». И Александр Михайлович Кадакин в своем письме к заседанию Общественной палаты РФ четко охарактеризовал причину создания именно Общественного Музея и в настоящее время – общественное управление музеем при участии государства.

Россия уже второй раз отказывается от Высшей помощи. О последствиях подобных трагических решений государств Вы прекрасно знаете из Живой Этики. Не знаю, как другие, но я чувствую себя предательницей.

4. Еще раз о всевозможных предположениях: как бы в данной ситуации поступил С.Н. Рерих. Лев Миронович, Вы прекрасно знаете, что после ухода Елены Ивановны хранителем Камня был Святослав Николаевич. Это прямая связь с Камнем Братства. Так что решение было принято единственное, безо всяких допущений. Иначе они (допущения) были бы обязательно указаны в Завещании.

5. О цитатах, приведенных в нашем письме. Посмотрите, пожалуйста, «Новогоднее обращением Оргкомитета НРК». Именно там нелицеприятная характеристика тех последователей Живой Этики, которые борются за сохранение Музея как общественного и не желают «обновляться», «отбросить предвзятость, стереотипы и догмы» и т.д. А главным борцом как раз и была великая Людмила Васильевна, верная Указу Учителя. Вы пишете, что «она не стала бы так тупо упираться». Мы твердо уверены в том, что если бы она была жива, то дошла бы до Президента, смогла бы объяснить ему истинное положение вещей и спасла бы Музей от разрушения. Ведь картины из наследия несут энергию Великого Учителя, огонь, который был необходим стране для того, чтобы стать Новой Россией. Так что мы на стороне Людмилы Васильевны. И очень обидно за нее, когда поют дифирамбы после ухода человека и тут же разрушают дело всей его жизни.

6. Что же все-таки будет с архивом? Нужели любой, в том числе и иностранец, будет иметь доступ к этому кладезю знаний, даже тайной его части?

7. Что касается МЦР – Слава Богу, что он остается. Но не думаю, что учтут за ним права на принадлежащую СФР часть наследия. А без нее – это уже не тот духовный Источник и Оберег для России.

 

Ответ Л. М. Гиндилиса

Вначале мне показалось, что Вы честно хотите разобраться в ситуации. Но после Вашего ответа возникает ощущение, что Вы не столько хотите разобраться, сколько утвердить свою точку зрения. Если это так, то любое обсуждение бесполезно. Если же Вы действительно хотите разобраться, давайте попробуем.

1. Вы находите противоречие в определении Министерства юстиции от 1993 г. в отношении правопреемства МЦР. Я не знаком с юриспруденцией, но складывается впечатление, что в этой сфере много противоречий. Далее, спрашиваете, как цитируемое Вами положение может потерять силу, «если есть соответствующие документы». Но ведь это тот же вопрос о неотвратимости. Исторически эти документы остаются в силе, их можно изучать, на них можно ссылаться. Но юридически они, как и все решения уже не только Минюста, но и судебных органов, потеряли силу после того, как Мосгорсуд по указанию Верховного Суда принял окончательное решение. Это очень важно понять, чтобы не направлять усилия в ложном направлении. Поезд ушел, его не вернуть, как бы нам этого ни хотелось.

2. Вы пишете: «Если члены Оргкомитета сочли последнее судебное решение несправедливым, так разве не нужно было бороться? Есть Конституционный суд, Международные суды». Убежден, что это не только бесполезно, но и вредно. Бесполезно, потому что Конституционный Суд в данном случае не пойдет на отмену решения, согласованного с Верховным Судом РФ, а решение международных судов, если они не поддержат решение нашего суда (что отнюдь не очевидно), все равно не будет принято во внимание. Хочется сказать Вам: перестаньте витать в облаках, спуститесь на землю. Учителя призывают нас быть реалистами.

Вы спросите, а почему это вредно? Ну, прежде всего, потому, что вредно делать бесполезные вещи, когда надо спасать то, что еще можно спасти. Но есть и другая сторона вопроса. Определенные силы подталкивают рериховцев на организацию широкого международного протестного движения. Не только на обращение в международные суды, но и обращение в западные СМИ и даже организацию акций типа Болотной площади, особенно перед выборами. Конечно, западные СМИ с удовольствием ухватятся за еще одну возможность «насолить» России. Но разве это путь Рерихов? Конечно, можно устроить очередной международный скандал. Но неужели Вы думаете, что это заставит Путина надавить на Верховный Суд, чтобы он изменил свое решение? Путин никогда не пойдет на это. Он не дрогнул под беспрецедентным давлением в вопросе с Крымом. Неужели Вы думаете, что он дрогнет под напором сравнительно небольшой «культурной оппозиции»? Это приведет только к очередному разжиганию антироссийской истерии на Западе и подрыву авторитета рериховского движения и (что хуже) Рериховского Дела в России. Подумайте, кому это выгодно? Кому выгодны скандалы и противостояния. Ведь это темные силы везде, где можно, сеют ложь, скандалы, разъединение. Организуем международный скандал под благовидным предлогом, а темные будут довольно ухмыляться и потирать руки. Скандалы – это их пища. Поэтому НРК не может встать на такой путь.

Теперь давайте спросим себя: а ради чего всё это затевается? Ради чего надо протестовать, обращаться в Конституционный Суд, в международные инстанции? Ради того, чтобы под прикрытием разговоров о высоких идеалах сохранить сокровище в руках кучки людей, которая не может быть выразителем интересов народа и даже рериховского движения. Ведь рериховская общественность не имеет никаких реальных возможностей принимать участие в управлении и распоряжении наследием, хранящимся в МЦР. Скажите честно, Ваша организация может повлиять на решение руководства МЦР по какому-то важному (или даже неважному) вопросу его деятельности? У вас есть только одно право – безоговорочная поддержка руководства во всем.

3. Вы ссылаетесь на посла Александра Михайловича Кадакина, который, как Вы пишете, «в своем письме к заседанию Общественной палаты РФ четко охарактеризовал причину создания именно Общественного Музея». Но давайте посмотрим, что на самом деле писал Кадакин. «В части нынешней ситуации, сложившейся в Москве, когда МЦР оказался на грани банкротства, как Посол России в Индии и в своем личном качестве полагаю, что необходимо решительно покончить с измотавшими и позорящими рериховское движение распрями, прекратить бессмысленную вражду с государственными ведомствами и принять созидательные решения, способные на десятилетия вперед обеспечить достойное сохранение и приумножение наследия Рерихов на основе конструктивного общественно-государственного партнёрства. Все инициативы и предложения Президента МЦР посла А.П.Лосюкова о создании новой структуры, которая гармонично впитала бы в себя общественное управление музеем при участии государства, требуют всяческой поддержки (здесь и далее выделено мною – Л. Г.). Выработка и утверждение такой схемы функционирования музейного, исследовательского и просветительского комплекса, призванного эффективно оберегать, изучать и популяризировать творческое, научное и духовное наследие Рерихов, по моему мнению, не явится нарушением воли Святослава Николаевича, а станет мощным стабилизирующим фактором для рериховского движения в целом. Посольство полностью разделяет подходы посла А.П.Лосюкова». И далее: «Давно пора прекратить «войну» МЦР против всех и вся, судебные тяжбы, освободить движение от повелительного наклонения со стороны неизвестно откуда появившихся полуграмотных самозванцев типа вице-президента, не имеющих к Рерихам и их наследию никакого отношения».

Вы ссылаетесь на слова Людмилы Васильевны о том, что «разрушение Музея есть разрушение страны». Но давайте спросим себя, кто же разрушает музей? Те, кто после передачи его в собственность государства стремятся наладить общественно-государственное партнерство по управлению музеем, или те, кто, прикрываясь именами Святослава Николаевича и Людмилы Васильевны, пытаются сохранить музей в своей собственности, что уже привело к печальным последствиям? Выступая на конференции МЦР, я именно призывал к сохранению музея на основе общественно-государственного партнерства. И предупреждал, что попытка сохранить всё как есть приведет к самым печальным последствиям в виде создания в усадьбе Лопухиных филиала ГМВ. Что и произошло.

Вы правы, наследие было передано нашей стране, народу России (а не тем людям, которые пытаются присвоить себе это право). Обратите внимание, что сказал по этому поводу посол Кадакин, который тесно сотрудничал со Святославом Николаевичем и внес неоценимый вклад в то, чтобы наследие попало в Россию (в Советский Союз). Да, мы, граждане России и, в первую очередь, последователи Рерихов, выполняя волю Иерархии, должны охранять наследие. Только не надо приписывать себе исключительное право в толковании воли Высших Сил. Я уже писал Вам об этом, надо все-таки быть скромнее. Что музей надо сохранить – это бесспорно. А вот как это сделать, тут мнения расходятся. И не следует свое мнение приписывать Иерархии. Это же несоизмеримо.

4. Нет никакого сомнения, что Святослав Николаевич, которого Елена Ивановна называла Махатмой, был связан с Гималайским Братством. И его решение о передаче наследия, несомненно, было согласовано с Братством. Именно это я пытался объяснить О. В. Румянцевой в далекие 90-е годы, когда она усомнилась в правильности решения Святослава Николаевича. Утверждать о том, как бы поступил Святослав Николаевич в данной ситуации, думаю, было бы тоже несоизмеримо. Знаем только его мнение на тот момент. В 1989 г. в статье «Медлить нельзя!» он писал: «Суть концепции Центра-Музея в том, что наиболее оптимальное его функционирование может быть в статусе общественной организации (по типу Детского Фонда). Мне весьма импонирует идея создания общественного Фонда имени Рериха, который взял бы на себя финансовое обеспечение и общее руководство Центра». Отсюда следует, что Святослав Николаевич в то время отдавал предпочтение общественному статусу музея, но вовсе не настаивал на нем как на единственно возможном. Сейчас положение изменилось, мы не можем спросить Святослава Николаевича, как же поступить в данной ситуации. Как ответственные люди (ответственные перед своей совестью и перед Богом), мы должны решить это сами. Решить, помня о главном. А главное состоит в том, чтобы сохранить музей и добиться его функционирования в возможно полном объеме, а не в том, чтобы сохранить наследие в руках нескольких частных лиц под предлогом, что в этом и состоит воля Святослава Николаевича.

5. Вы пишете о своей уверенности в том, что если бы Людмила Васильевна была жива, она «дошла бы до Президента, смогла бы объяснить ему истинное положение вещей и спасла бы Музей от разрушения». Вы даже не представляете, как Вы близки к истине и в то же время далеки от нее. Дело в том, что еще при жизни Людмила Васильевна дошла до Президента. Нет, на прием к нему она не попала. Но 12 мая 2014 года она написала ему личное письмо. И это письмо было доставлено Президенту, и он прочел его. Людмила Васильевна отметила, что вынуждена писать лично Президенту, «чтобы не поднимать нежелательную полемику в гражданском обществе». С присущей ей прямотой, Людмила Васильевна написала, что министр культуры представил Путину «неполную и отчасти ложную информацию». Изложив свою позицию по сути вопроса, она просила Президента разобраться и поручить разбирательство «только не министру культуры». И Путин действительно поручил разобраться и доложить, но … министру Мединскому. Вот и судите сами, что теперь делать. Можно, конечно, добиваться, устраивать протестные движения (на что все время нацеливает нынешнее руководство МЦР). Можно добиться очернения России в глазах определенной части международной общественности. Можно добиться дискредитации рериховского движения в России. Но великое наследие Рерихов от этого точно не выиграет. Подумайте об этом.

6. «Что же все-таки будет с архивом?». Меня и моих коллег это тоже волнует. Так давайте объединим усилия и будем добиваться общественного управления наследием. Пусть права собственности принадлежат государству, а творчески управлять наследием пусть будет общественность – в лице компетентного общественного научно-экспертного Совета (который еще предстоит создать). Добиться этого будет нелегко и чем дальше во времени, тем труднее. Но, как говорится, дорогу осилит идущий. Идущий, а не стоящий и произносящий заклинания.

7. Да, права собственности на принадлежащую СФР часть наследия за МЦР «не будут признаны». Собственно, они уже не признаны. А вот включиться в общественно-государственное партнерство МЦР, наверное, еще может, только, скорее всего, при новом руководстве. В МЦР много хорошего, и это хорошее надо попытаться сохранить. Надо найти в себе мужество и признать, что в его современном состоянии МЦР уже не является «духовным Источником» и «Оберегом для России». Но рериховское Наследие – художественное и философское – остается и Духовным Источником, и Оберегом России. Будем хранить его, и развивать идеи Рерихов на благо России и всего Мира.

 

Всего Доброго!

 

Л. М. Гиндилис

 

P.S. Рериховское сообщество переживает тяжелые времена. Все взбудоражены, кипят страсти. Никакого единства, каждый отстаивает свою точку зрения. Но отметим один положительный момент. Впервые на высоком государственном уровне было заявлено о великом всемирно-историческом значении культурного – художественного, философского и научного – наследия семьи Рерихов. И это после анафемы, после обвинений, что РД – тоталитарная секта. После того, как на местах запрещали проводить выставки картин Николая Константиновича и конференции по Живой Этике. За кипением страстей мы как-то не заметили этого важного обстоятельства. Общественно-государственное партнерство, чего добивается НРК, позволит вывести изучение Рериховского наследия на новый более высокий уровень. Жизнь сама проведет отбор: кто хочет работать, будет работать. Кто хочет конфликтовать, будет конфликтовать, но это путь в никуда.

 

Примечания. 

Не думайте, что я сгущаю краски. Мне стали известны откровения некоего художника, не буду называть его имени. Вот что он пишет: «Не найдя защиты в государстве Российском, МЦР вынужден будет искать защиты в ООН и в европейских организациях Культуры и юриспруденции. Несомненно МЦР будет там услышан! Придется рассказывать об издевательствах над волей С.Рериха и показывать все безобразия, которые творят с МЦР и Общественным Музеем на Родине… Тогда-то и вскроются все манипуляции с наследием, вскроется истинная мотивация чиновничьего беспредела, всплывут интересные имена «участников событий». Абсолютно помимо желаний рериховцев, эта постыдная быль будет использована нашими врагами и может стать «пусковым механизмом» информационной атаки на Президента и Россию». И еще: «Уже сейчас вокруг конфликта, созданного минкультом, кружатся стервятники, подстрекая на безобразия, предлагающие свою «опытность» в проведении протестных заварушек. При этом сразу «открывая карты»: мы вам будем помогать, только если вы будете действовать под антипутинскими лозунгами... Такое социальное поведение для нас неприемлемо. Мы отвергаем это жестко и категорично. Мы – законопослушны и искренне уважаем своего национального лидера. Для нас, следовать Рериховским идеалам, значит служить подлинным, высшим интересам России. И никак иначе».